На эту тему написаны тысячи статей, проговорены сотни часов, исписаны тонны бумаги, но воз и ныне там.
Кажется очевидным, что военные действия рушат не только инфраструктуру, но и семьи. И профилактика всегда эффективнее, чем решение уже возникшей проблемы. А значит, нужно не переводить социальные службы в режим ожидания, а укреплять их ресурсно. Новые условия жизни страны должны диктовать и новые подходы в социальной сфере, но мы по-прежнему измеряем социальные услуги чем угодно, только не качеством.
За четыре года военных действий соцслужбы не получили ни одного разъяснения, как работать с семьями/детьми в зоне боевых действий или с теми, кто оттуда бежал. Не получили ни ресурсов, ни поддержки. При том, что количество семей в сложных жизненных обстоятельствах (СЖО) увеличилось, и каждый такой родитель и ребенок пережили опыт, с которым вряд ли смогут справиться сами…
Красногоровка. Она сирота. Всю жизнь то у одной тетки, то у другой. Училась в учреждении для детей с задержкой развития. Не умеет даже читать.
Впервые забеременела три года назад. Говорят, от солдата. Тетка тут же выгнала ее из дома — еще один рот.
Как-то врач сказал ей: "Выходи поскорее замуж, а то ребенка заберут — с твоим-то диагнозом, и в твоем положении…" И она вышла, за бомжа, тоже выпускника интерната, который ничем не занимался, пил и бил ее. Как правило, по вечерам, когда полиция на вызовы по Красногоровке не выезжает. Она забеременела, и однажды он чуть не убил ее, спасли местные волонтеры.
Мужа побили — это единственное, что он понимает. А ее с горем пополам вывезли за сотни километров в социальный центр. Она долго сопротивлялась. Для нее это — невероятный шаг. Но и на новом месте не без проблем. Она сих пор созванивается со своим мужем. Какими вырастут ее дети?
Комментарии