Не каждый из переселенцев из Донецкой и Луганской областей согласен, чтобы его называли так. «Но мы именно бежали! Бежали во время бомбежки в убежище, а потом убежали из родного города туда, где нет этого кошмара».
Татьяне Николаевне 58 лет, она из Марьинки Донецкой области. Три недели она живет в санатории-профилактории мелитопольского моторного завода. Но каждую ночь ей снится та бомбежка:
— Это был поздний вечер 11 июля. Мы сели ужинать. Вдруг все начала страшно грохотать, трещать. Мы залезли под кровать: я, дочка и двухлетний внучок. Взрывали в двух километрах от нас, но уши закладывало так, как будто целились в наш дом. Потом упали перед иконами: «Господи, спаси!» и побежали к соседке в подвал. Было так страшно, что не успеешь! Я четыре раза упала по дороге, в последний раз — совсем близко от подвала. Я лежала, а по спине тарахтели осколочки снарядов, маленькие, как семечки. Я удивлялась: почему так горячо? А потом узнала, что спина обгорела. В подвале просидели до часу ночи, Вовчик все повторял «Дядя ба-бах!» Когда перестали бомбить, узнали – «дочищать» Марьинку будут в 5 утра. Побросали вещи в чемодан и как сумасшедшие побежали к друзьям в Еленовку. Вовчик кричит, за собой тащим коляску… Очнулись уже в лагере для беженцев в Волновахе, потом оказались в МЧС. Нас направили в Мелитополь. Тут сначала отлеживались в больнице. У малыша после холодного подвала начался обструктивный бронхит. От падений ноги были в ранах; отекли так, что не могла ходить. На почве стресса начались проблемы с почками и сахарный диабет.
Я очень благодарны психологу Насте, которая меня выводила из состояния шока, врачам первой горбольницы. Сейчас мы живем в санатории-профилактории. Тут нам все предоставлено администрацией, помогает Красный Крест, церковь, волонтеры. Обычные люди приносят картошку, овощи мешками – вот, смотрите, стоят на кухне. Нет недостатка в одежде. Очень хорошие условия в комнатах, есть душ с горячей водой.
Знаю, что дом мой остался цел. Но Марьинка стоит вымершая. пустая. Нет ни света, ни воды, ни газа. Созваниваемся со своими, которые остались на Донбассе. Знакомые живут в палаточном лагере в Курахово. В одной палатке – по 5-6 семей.
Тут все люди к нам относятся очень уважительно, с жалостью, ни разу я плохого слова в наш адрес не слышала. Такое хорошее отношение, что плакать хочется. Но, если б вы знали, как хочется домой!
Комментарии